Лю и Жу Пень в ужасе отпрянули подальше от разбушевавшегося старика. Даже Си Фенг дрогнул и отступил на шаг, но стойко выдержал взгляд белых глаз.

– Кто ты такой? – тихо спросил мужчина, будто боясь потревожить спящего дракона.

– Я – монах из храма Семи ветров. Это все, что тебе нужно знать, – ответил Ши-Фу уже спокойным голосом. Наваждение исчезло, старик вновь стал просто стариком. Тени потускнели, и в доме стало немного светлее. – Прошу тебя, друг мой, выслушай меня до конца. Не принимай поспешных решений.

Си Фенг неуверенно кивнул и вернулся на свое место. Ши-Фу тем временем раскопал среди рухляди старинную лампу, на дне которой осталось масло, и зажег небольшой огонек. В комнате сразу стало светлее и уютнее, несмотря на царившую внутри разруху и напряжение.

Монах встал посреди помещения и развел руки:

– В одном ты прав, Си Фенг. Мы здесь слишком засиделись. Скоро я покину Лоян. Покину навсегда и больше сюда не вернусь.

– Как покинете? – оживился Лю. – Мастер Ши-Фу…

Тот словно не услышал и продолжил:

– Я ждал, когда юный Ляо немного окрепнет, и собирался предложить ему отправиться в путешествие вместе со мной, но, кажется, время уже пришло.

Лю с интересом подполз поближе к старику. Жу Пень же до сих пор сидел в тенях, боясь пошевелиться, и без конца бубнил под нос: «Ненавижу чары-мары».

– В путешествие? – спросил Лю. – Куда?

– Есть одно средство, которое поможет тебе излечиться. Оно не снимет тех уз, что связали тебя и Кайсин зачарованными цепями, но поможет избавиться от боли, вернет былую прыть и удаль и, возможно, подарит нечто большее. Однако… – Ши-Фу выдержал паузу, будто размышляя, стоит ли говорить дальше. – На этом пути нас всех, но особенно тебя, ждет несколько суровых испытаний.

– Каких испытаний, мастер?

– Узнаешь. Если выдержишь их, то найдешь исцеление.

– А что будет, если нет? – спросил вдруг Жу Пень. – Ну, если не выдержит испытания, значится?

– Тогда… – Ши-Фу помрачнел. – Путь завершится.

Он не уточнил, что значит «завершится», но Лю понял его без слов. По спине пробежал холодок. Выйти за порог дома и отправиться в неизвестность – от одной только мысли об этом сердце начинало болеть. Он еще никогда не покидал пределы города, с тех самых пор, как еще маленьким попал сюда. Вся его жизнь, та ее часть, что Лю помнил, прошла в Лояне. Там, за городскими стенами – другой мир. Огромный, наверняка прекрасный, но… опасный. Он всего лишь воришка из трущоб! Как может он даже думать о том, чтобы увидеть мир? Может ли он позволить себе вырваться из скорлупы безнадеги и нищеты, которой много лет окутывал себя? Сможет ли он дойти до конца, искалеченный, обманутый, преданный?

Ему стало страшно. Лю обежал комнату глазами, изучил невидящим от переживаний взглядом обшарпанные стены, сломанную мебель и слои пыли, от которых даже не было видно пола.

Остаться здесь было еще хуже, чем уйти. Если он не решится, то точно никогда не сможет жить, как прежде. Не пробежит по крышам, не утащит свежие булки с прилавка пекаря, не поможет детишкам тетушки Таны.

Но все это мальчишеские глупости.

Его страшило то, что он больше не увидит Кайсин.

Сердце разболелось так, что юноша невольно схватился за рану на груди. Из глаз брызнули слезы, и он начал задыхаться. Чья-то ладонь легла ему на плечо. Приятное тепло растеклось по телу. Острые боли отступили, но не утихли совсем. Только теперь Лю понял, что зажмурился от приливших чувств. Он открыл глаза и увидел Ши-Фу. Старик по-отечески улыбался и как будто сам был готов удариться в слезы.

– Ты боишься, – сказал он вполголоса.

Лю кивнул.

– Наверное, – просипел он, чуть успокоившись, – у каждого человека в жизни бывает такое. Когда нужно принять решение. Тяжелое решение, которое перечеркнет всю предыдущую жизнь.

– Верно. Такие решения делят нашу жизнь на прошлое и настоящее. Ты говоришь совсем как мудрецы из храма Семи ветров. Ты точно не монах? – увидев улыбку на лице Лю, Ши-Фу присел рядом. – Так что решишь ты, юный Ляо? Готов перечеркнуть предыдущую жизнь?

Юноша окинул грязную комнату более осмысленным взглядом.

– Мы с Жу Пенем и не жили вовсе, мастер. Вся наша жизнь прошла на отшибе, среди пыльных покосившихся домов, нищеты и голода. Я готов начать все заново. Но… не знаю, с чего.

– Я не смогу помочь тебе справиться с испытаниями, что ждут впереди, – подумав, заговорил Ши-Фу, – но направлю тебя по нужному пути. Главное – верь своему сердцу, пускай оно ранено и заколдовано. Тот, кто сделал это с тобой, мог лишить тебя чего угодно, но забрать твой пыл и твой разум не способен никто.

– А как же Малыш? – вдруг охнул Лю. – Его можно взять с нами? Жу Пень! Ты пойдешь?

– Если будешь кормить, – нехотя отозвался здоровяк. – И если мне не придется лезть из-за тебя во всякие чары-мары.

Ши-Фу рассмеялся и повернулся к Си Фенгу, сидевшему с мрачным видом в своем углу.

– Что насчет тебя, мой друг?

– Меня?

– Готов ли ты оставить прошлое в прошлом и пойти вперед?

Си Фенг захрипел, подобно тигру, готовому к смертельному прыжку.

– Мне знакомы такие слова о прошлом и будущем. Так говорил мой старый друг.

Ши-Фу пожал плечами.

– Это простые истины, которые каждый из живущих людей постигает самым трудным путем. Ну так что? Не хочешь осилить этот непростой путь вместе с нами? Твои умения очень пригодились бы.

– Зачем? – буркнул воин. – Как это поможет вернуть Кайсин?

– Пока не знаю как, но… это поможет вернуть тебе твои силы, Генерал-Буря.

Си Фенг моргнул и посмотрел на старика.

Во взгляде воина вспыхнула холодная ярость.

Эпилог

– Командующий! Командующий, вас вызывают в тронный зал.

Хуан Джун внутренне вздрогнул.

Он так долго ждал этого, что уже успел поверить, что все обойдется.

Прошло немало дней со свадьбы Нефритового мага и наследницы дома Мао. Следы неудавшегося покушения на Императора быстро остыли, и поисковым группам и следователям не удалось найти ни одной зацепки. Обыски проходили по всему городу. Солдаты врывались в дома и торговые лавки, осматривали комнаты, подвалы, переворачивали вверх дном склады и корабельные доки, проверяли каждого человека, которого встречали на улицах. Столица с той ночи была закрыта для всех. Никто не мог войти или покинуть город незамеченным. Стража охраняла врата дни напролет, а множество патрулей беспрестанно находилось в портах и на границах города. Даже обычно мирная, полная торговых кораблей гавань теперь больше напоминала заводь осажденной крепости. Всюду на рейде стояли военные корабли. Целый лес мачт возвышался почти до самого горизонта.

Но никто не понимал, где искать врага: внутри или снаружи.

Хуан Джун забыл про сон и отдых. Он безвылазно находился на службе, однако заниматься приходилось не воинскими обязанностями, а снова политикой. Его уже дважды вызывали в разные министерства, где допрашивали о том, что происходило во время встречи с мятежным князем Ма Тэном. Заверениям Хуан Джуна о том, что тот обещал ему прекратить мятеж, больше никто не верил. Воин чувствовал себя окруженным бешеными волками. Его звания, чины и былые заслуги перед Империей больше ничего не значили.

Но все это мало интересовало Хуан Джуна. Ведь он страшился иного.

Того, что, как он думал, уже никогда не произойдет.

Того, что случилось прямо сейчас.

Император пожелал его видеть.

Хуан Джун покосился на посыльного.

– Сколько у меня времени? – хрипло спросил он.

– Заседание начнется на закате, – ответил молодой солдат и скрылся за дверями.

Заседание, значит?

Плохо дело. Еще хуже, чем он думал.

Чутье разведчика заныло томной болью в скулах.

Он надеялся на беседу с самим Императором Цао Цао. Возможно, тот выслушал бы его, смог бы понять и не стал бы спешить с возмездием. Однако его ждало заседание. Там соберутся все министры, все чиновники, главы всех знатных домов Лояна.